Источник: Deutsche Welle

___

Еще до начала нынешнего этапа войны Александр был активным членом Краматорской общины — возглавлял ОСМД своего дома и Родительский совет города, был членом Общественного совета и координатором Всеукраинской инициативы «Активная Громада» от Института «Республика» в своей части региона.

Он беспокоился благополучием жителей своего дома и помогал организовывать разнообразные мероприятия для повышения гражданской активности жителей родного города.

Практически все это изменила полномасштабная война.

Безопасность

Краматорск неоднократно становился объектом атак российских войск, приводивших к многочисленным жертвам и разрушениям. Например, 8 апреля 2022 года ракета попала в площадь возле городского вокзала. Среди 60 погибших в результате удара был и волонтер организации, в команде которой Александр помогал сесть на поезда людям, которые эвакуировались из региона.

Звуки взрывов и выстрелы артиллерии стали обыденностью в городе, и местные жители уже ориентируются в расстоянии до места атаки.

«Даже сейчас я слышу где-то далекие взрывы, но думаю это далеко», – говорит Александр во время нашего разговора.

С началом полномасштабного вторжения он вывез свою семью подальше от линии фронта, потому что постоянные сирены тревоги и звуки взрывов негативно влияли на состояние его сына, который видел активную фазу войны еще в 2014 году.

Сам же Александр остался в Краматорске.

«Я остался со своим домом, потому что в нем остаются люди и я, как глава ОСМД, не могу их покинуть на произвол судьбы».

Население

В некогда 150 тысячном Краматорске, по оценке Александра, осталось от 20 до 30 тысяч человек.

В настоящее время город служит своеобразным хабом для приема и дальнейшего распределения гуманитарной помощи, как между его жителями, так и жителями близлежащих населенных пунктов.

Александр признается, что если будет угроза оккупации города россиянами, то он тоже уедет.

Обеспечение

Острее всего город нуждается в топливе, медикаментах и ​​средствах гигиены. Питание и питьевая вода доступны, хотя конечно цены на них значительно выросли.

В городе есть электричество и вода. При этом городские власти предупреждали о высокой вероятности повреждения российскими войсками газопроводов и призвали местных жителей иметь запасные электрические плиты. 23 мая город был отключен от газоснабжения.

Активность граждан

Александр отмечает, что с началом российского вторжения многие местные жители стали активно приобщаться к работе по помощи другим и готовы тратить на это собственные сбережения.

Александр вместе с другими волонтерами в рамках ассоциации «Все будет хорошо Украина» доставляет гуманитарную помощь и помогает тем, кто хочет эвакуироваться из региона.

Благодаря знанию английского он также работает с иностранными журналистами, помогая им показывать на весь мир ситуацию в регионе.

Транспорт

Общественный транспорт в городе продолжает функционировать и обслуживает пассажиров бесплатно. Правда, из-за дефицита топлива, его количество значительно ограничено, в результате чего жители прилегающих к городу населенных пунктов остаются практически оторванными от Краматорска.

По словам Александра, волонтеры на собственных авто пытаются обеспечивать нужды тех, кто не может добраться до магазинов самостоятельно, или не имеет средств.

#StandWithUkraine

Эскалация в апреле, когда Россия стянула войска на границе с Украиной, вызвала новую волну внимания к Украине в мире. Почти месяц спустя войска отвели и ситуация, как многие считают, “нормализировалась”. Однако люди, живущие в эпицентре войны, подчеркивают, что за последние семь лет активного и смертоносного вооруженного конфликта на Донбассе ситуация никогда не была нормальной.

В конце мая 2021 года правозащитники, миротворцы, журналисты и представители академической среды из Украины, России и Франции обсудили политические угрозы, угрозы, связанные с безопасностью, экономические и гуманитарные угрозы, которые остаются на востоке Украины.

Обзор из Киева: основные тезисы ежегодной пресс-конференции Зеленского

В то время как Нормандский формат остается единственной платформой, в рамках которой можно искать пути решения конфликта, президент Украины не скрыл разочарования Германией и Францией, призвав к более эффективным совместным усилиям.

Зеленский представил идею вынесения решения о пути разрешения конфликта на национальный референдум, однако не уточнил, как был бы сформулирован вопрос, если такой вариант станет реальным.

Основной [декларируемой] целью Зеленского с самого начала его кампании и президентства было окончание войны. В последнее время он сфокусировался на публичной борьбе с “российскими агентами” внутри страны, в основном с помощью санкций и уголовного преследования Виктора Медведчука и его ближайшего окружения и закрытия СМИ, которых считают пророссийскими.

Неудавшиеся попытки России дестабилизировать ситуацию в подконтрольных правительству районах Донбасса

В подконтрольных правительству районах на востоке Украины пророссийская позиция, видимо, ослабевает. На местных выборах 2020 года пророссийские партии получили вдвое меньше мандатов по сравнению с результатами местных выборов в 2015 году. Поэтому их политический контроль над многими городами Донбасса пошатнулся.

В то же время, местные органы самоуправления остаются нефункциональными в нескольких населенных пунктах из-за внутренних конфликтов, так как в ряде случаев мэры (главы местных советов) и депутаты, составляющие большинство в этих советах, избраны от противоборствующих политических партий.

Потеряв часть политических дивидендов в регионе, Россия использует гибридные методы для дестабилизации ситуации. Например, предположительно имея влияние на “Донецкоблгаз”, в марте российские силы организовали попытку отключить газо- и, соответственно, теплоснабжение для населения. Их попытка не сработала, и предприятие получило санкции от украинского правительства.

В мае пророссийские активисты организовали празднование Дня Победы 9 мая, разыгрывая обычную карту особых патриотических чувств, которые должны взрасти на основе нарратива победы Советского Союза над фашизмом. Этот нарратив долго использовался для объединения постсоветского пространства вокруг победы СССР. Однако, в 2020 году только 20 людей приняли участие в марше “Бессмертного полка” в Славянске, традиционном событии, которое ежегодно организовывают в России и в других местах. Это также свидетельствует об уменьшении влияния российских нарративов в подконтрольных правительству районах на востоке Украины.

Украинское гражданское общество призывает украинское правительство срочно принять меры, чтобы усовершенствовать и отремонтировать инфраструктуру предприятия “Вода Донбасса”, ключевого поставщика воды для миллиона человек по обе стороны линии соприкосновения. Трубы износились, что создает риски аварий. Опасения активистов вызывают и проблемы с окружающей средой в этом индустриальном регионе.

“Или ты получаешь российский паспорт, или ты уволена”: истории из оккупированного Донецка

В самопровозглашенных “республиках”, люди живут в другой реальности: аресты стали привычным событием, комендантский час действует уже семь лет, транспорт прекращает работу в 20:00. Более или менее стабильный доход имеют только «бюджетники». Это приводит к тому, что “власти” имеют рычаги влияния на, например, учителей и врачей. Один из наших спикеров рассказал историю об учителях, которых созвали на совещание и заставили подать документы на получение российских паспортов. Согласно одному из источников, по состоянию на 4 мая было подано более 270 тысяч заявок на получение российских паспортов. А полмиллиона жителей Донбасса уже получили российское гражданство. Жители Донбасса с российскими паспортами смогут принять участие в выборах в Государственную Думу России в сентябре. “Россия, возможно, не интегрирует ‘ДНР’ и ‘ЛНР’; она их переварит” – сказал наш спикер.

Кроме того, демография Донбасса уничтожена. Многие семьи разлучены, поскольку кормильцы (в основном мужчины) уезжают на заработки. В такой реальности люди не думают ни об Украине, ни о России: они думают о том, как выжить и прокормить свои семьи. В этих условиях очень важно подавать людям сигнал о том, что им есть место в Украине, и они могут рассчитывать на украинское правительство и украинцев.

Острая необходимость обеспечить одновременное освобождение удерживаемых лиц

Согласно Уполномоченному Верховной Рады Украины по правам человека, 280 украинских граждан в настоящее время незаконно удерживаются во временно оккупированных районах на востоке Украины; 44 из них – военнослужащие. Фактическое количество людей за решеткой, согласно правозащитникам, может быть значительно большим.

Последний одновременный «обмен» удерживаемых лиц произошел более года назад. Учитывая поступающие сообщения о нечеловеческом и унижающем достоинство обращении с людьми, лишенными свободы в самопровозглашенных “республиках”, особенно острой является необходимость одновременного освобождения всех удерживаемых, то есть обмена “всех на всех”.

Сужающееся пространство для российского гражданского общества

Сотрудничество с российским гражданским обществом важно для борьбы с официальной пропагандой РФ о российском участии в войне в Украине и для продвижения идей мира, международного права и уважения суверенитета Украины внутри российского общества. Однако возможности действий демократических организаций гражданского общества в России очень ограничены. Кроме того, они озабочены множеством внутренних проблем.

*** 

* Это онлайн-мероприятие состоялось для приглашенных участников, без записи. Все факты и мнения, изложенные выше, были высказаны спикерами. Этот обзор является анонимным в целях безопасности. Дополнительную информацию можно получить по запросу. Презентацию совместно организовали Европейская гражданская ассамблея (Франция), Луганский областной правозащитный центр “Альтернатива” (Украина), Центр гражданских свобод (Украина) и Международное партнерство за права человека (Бельгия)   под эгидой международной платформы гражданского общества CivilMPlus.

11 декабря, прокурор Международного уголовного суда госпожа Фату Бенсуди сделала заявлении о завершении предварительного расследования по делу «Ситуация в Украине»: «По итогам тщательного и независимого процесса сегодня я могу объявить, что правовые критерии для возбуждения расследований в связи с ситуацией в Украине соблюдены».

Это означает, что Канцелярия прокурора Суда собрала и систематизировала доступную информацию о предполагаемых военных преступлениях. Данные для Суда собирали и украинские неправительственные организации. «Это еще не победа, но важный шаг в привлечении к ответственности тех, кто совершал тяжкие преступления во время российско-украинской войны», – написал на своей Фейсбук-страничке Валерий Новиков. Возглавляемый им Луганский областной правозащитный центр «Альтернатива» был среди тех организаций, которые собирали информацию для суда, в частности, проводя глубинные интервью с жертвами преступлений.

Также, материалы для Международного уголовного суда передавали такие украинские организации как Центр гражданских свобод (4 кейса в соавторстве c другими организациями и 2 отдельных представления), Truth Hounds (более 500 кейсов в соавторстве с другими организациями и 3 отдельных представления), Харьковская правозащитная группа (3 представления) и Украинский хельсинский союз по правам человека (3 представления). Все перечисленные организации входят в международную платформу гражданского общества CivilMPlus.

В заявлении прокурора Суда говорится: «Моя Канцелярия пришла к выводу о том, что в настоящее время имеются разумные основания полагать, что в контексте ситуации в Украине был совершен широкий спектр деяний, представляющих собой преступления, подпадающих под юрисдикцию Суда, такие как военные преступления и преступления против человечности. […] Более того, моя Канцелярия установила, что эти преступления, совершенные различными сторонами конфликта, являются также достаточно тяжкими, с учетом как количественных, так и качественных факторов, чтобы моя Канцелярия их расследовала».

Прокурор выразила надежду на поддержку со стороны органов власти Украины и призвала к сотрудничеству все стороны конфликта. Следующим шагом станет обращение к судьям Палаты предварительного производства Международного уголовного суда с просьбой о предоставлении санкции на возбуждение расследований.

Собственно, на это и рассчитывают политики, так сказать, не покладая рук, работают над наказанием Путина. Но в действительности за этой темой стоит очень неудобная для власти правда.

О чем не договаривают политики

У Международного уголовного суда, который расположен в Гааге, нет юрисдикции по расследованию российской агрессии против Украины, поскольку Украина не дала на это своего разрешения.

Для того, чтобы Международный уголовный суд был вправе расследовать преступления, совершенные на территории Украины, нужно, чтобы Украина ратифицировала Римский статут, которым суд руководствуется в своей деятельности. Украина это до сих пор не сделала. На такие случаи в Римском статуте имеются «гибридные нормы», которые позволяют частично признать юрисдикцию суда, то есть позволить расследовать не все преступления, о которых говорится в Римском статуте, а только некоторые.

Украинская власть во все времена боялась ратифицировать Римский статут, чтобы самой не попасть под расследование. Поэтому, когда началась война, Украина воспользовалась той гибридной нормой и в 2015 году позволила частичную юрисдикцию Международного уголовного суда по событиям в Крыму и на востоке, но исключительно в отношении преступлений против человечности и военных преступлений.

Украина не давала разрешение расследовать агрессию

Чтобы понять, в чем тут подвох, надо знать, что Международный уголовный суд расследует только четыре наиболее серьезные для международного сообщества преступления, а именно: a) преступление геноцида; b) преступления против человечности; c) военные преступления; d) преступление агрессии. Так вот, Украина разрешила суду расследовать только два преступления из этого перечня и это отнюдь не преступление агрессии, которое люди называют войной.

Более того, в тексте заявления Верховной Рады в Международный уголовный суд вообще речь не идет о том, что Россия совершила международное преступление агрессии. Украина просит суд в Гааге расследовать «совершение высшими должностными лицами Российской Федерации и руководителями террористических организаций» ДНР «и» ЛНР «преступлений против человечности и военных преступлений».

Это означает, что наказать Путина за войну в Международном уголовном суде нет даже гипотетических шансов, потому что Украина не обращалась с такой просьбой в суд и не давала ему право вести такое расследование на ее территории.

О людях позаботились, о государстве – нет

Не подвергая сомнению претензии Украины к руководству Российской Федерации и подчиненных ему вооруженных формирований «ДНР-ЛНР» относительно совершения преступлений против человечности и военных преступлений, стоит отметить, что между этими преступлениями и преступлением агрессии есть принципиальная разница.

Так, в отличие от агрессии преступления против человечности и военные преступления могут совершаться не только во время международного вооруженного конфликта, но и внутреннего.

Преступления против человечности (crimes against humanity) — это преступления против гражданского населения, которые носят массовый характер, например массовые убийства, уничтожение, порабощение, изнасилования, депортация, пытки, истязания. Преступления против человечности, то есть гуманного отношения к человеку, могут совершаться даже в мирное время.

Военные преступления (war crimes) — это нарушение норм ведения военных действий сторонами конфликта, как международного, так и внутреннего. Такие нормы обязывают стороны конфликта воздерживаться от нападения на гражданских лиц, заботиться о раненых и больных, оказывать защиту медицинскому персоналу, обеспечивать уважение человеческого достоинства военнопленных и гражданских лиц, запрещают или ограничивают применение тех видов оружия, которые наносят особенно тяжелых страданий.

То есть, преступления против человечности и военные преступления — это о защите прав человека во время вооруженного конфликта, а преступление агрессии — это о защите суверенитета государства от вторжения других государств и о защите мира.

Обидно, но факт

К сожалению, есть еще одно обстоятельство, которое делает невозможным привлечение Путина и его соратников к ответственности в Международном уголовном суде. Это то, что Россия не ратифицировала Римский статут, а значит, на нее и ее граждан не распространяется юрисдикция суда.

Более того, российское гражданство защищает от преследований не только Путина, но и тех жителей ОРДЛО, которые были соучастниками кремлевских преступлений, и уже получили российские паспорта. Это была одна из причин российской паспортизации, прежде всего тех, кто выполняет управленческие функции в оккупационных «органах власти» ОРДЛО и кто взял в руки оружие.

Есть ли выход?

Несмотря на то, что Россия не является участником Римского статута и на нее не распространяется юрисдикция Международного уголовного суда, это не означает, что Украине не нужно туда обращаться. Ведь это возможность проведения международной судебной инстанцией хотя бы предварительных экспертиз, фиксации преступных действий и их последствий.

Кроме того, это напоминание миру о преступлениях РФ. Но для того, чтобы обратиться в Международный уголовный суд в Гааге по поводу войны, которую развязала Россия в Украине, Верховная Рада должна или ратифицировать Римский статут, или признать юрисдикцию Международного уголовного суда в отношении совершения преступления агрессии высшими должностными лицами Российской Федерации.

Путь тернист, но цель того стоит

К сожалению, Международный уголовный суд может осуществлять юрисдикцию в отношении преступления агрессии только в отношении действий, совершенных после 17 июля 2019, то есть через год после вступления в силу определения агрессии в Римском статуте.

Дело в том, что в Римском статуте долгое время не было определения агрессии. А с 2010 по 2018 годы проходил сбор необходимого количества подписей государств под определением агрессии, и только после этого определения вступило в силу.

Но война в Украине на сегодня является длящимся преступлением. Поэтому вступление в силу определения агрессии только в 2018 году не лишает суд гипотетической возможности расследовать агрессию против Украины, которая началась в 2014 году.

Те, кто защищал Украину, могут быть привлечены к ответственности

Еще одно предостережение относительно ратификации Римского статута или признания частичной юрисдикции Международного уголовного суда заключается в том, что юрисдикция суда не распространяется на Россию, но распространяется на Украину и ее граждан. Это, как ни прискорбно, но может привести к осуждению на международном уровне некоторых представителей добробатов и воинов ВСУ, потому что международные организации в 2014-2015 годах фиксировали на подконтрольной территории преступления, которые они считают преступлениями против человечности.

Так сложилось, что в начале войны украинская армия не была готова давать отпор, поэтому на фронт отправились тысячи добровольцев, среди которых, к сожалению, оказывались и люди с криминальными наклонностями. Украина смогла быстро справиться с этим вызовом.

Но к тому времени некоторые добробаты, даже находясь под государственным командованием, успели совершить позорные и недопустимые преступления по отношению к гражданскому населению.

Поэтому Украине крайне важно самостоятельно в рамках национального правосудия расследовать эти преступления и вынести по ним решения до того, как этот вопрос с подачи России появится в международном суде. Уголовные производства, по которым есть решения национального суда, Международный уголовный суд рассматривать не будет.

Послесловие о «необъявленной» войне

Любая дискуссия о войне в Украине всегда сводится к тому, что война «не объявлена» или «не признана», а следовательно и не война. Поэтому, опережая комментарии на эту тему, выкладываю юридические аргументы того, что в Украине с 20 февраля 2014 продолжается война, развязанная Российской Федерацией.

Это фейк, что война называется «войной» только тогда, когда одна из сторон вооруженного конфликта ее формально объявит.

Международные правовые акты, ратифицированные Украиной, допускают признание войны как разновидности вооруженного конфликта международного характера, даже если состояние войны не признано одной из сторон или не объявлено.

Философия международных правовых актов относительно преступления агрессии заключается в том, что о войне свидетельствуют факты применения силы, а не заявление о них или признание.

В частности, положения Женевских конвенций об обращении с военнопленными и о защите гражданского населения во время войны 1949 распространяются на «вооруженные конфликты, которые могут возникнуть между двумя или более Высокими Договаривающимися Сторонами, даже если одна из них не признает состояния войны».

А в Резолюции «Определение агрессии» Генеральной Ассамблеи ООН 1974 перечислены действия, которые следует квалифицировать как агрессию, независимо от объявления войны. Среди таких действий является то, что совершено Россией в отношении Украины, а именно — аннексия, оккупация, засылка государством или от имени государства вооруженных банд, групп, иррегулярных сил или наемников, которые осуществляют акты применения вооруженной силы против другого государства.

Поэтому агрессия, то есть война, может иметь место и тогда, когда она не объявлена или не признано одной из сторон конфликта. То есть для того, чтобы утверждать, что в Украине война, не нужны указы президента, постановления Кабмина или ВР о признании войны. Война в Украине по факту вооруженного нападения другого государства, аннексии и оккупации украинских земель. Даже если прекратится стрельба, война будет продолжаться до тех пор, пока будет продолжаться аннексия и оккупация части территории Украины.

Автор:

Анна Маляр, Кандидат юридических наук, эксперт-криминолог

Источник: Украинская правда

• Ухудшение ситуации в зоне конфликта. На прошлой неделе количество случаев нарушений режима прекращения огня выросло наполовину. Увеличилось количество гражданских жертв. В мае были ранены 5 детей – это больше чем за все 4 предыдущих месяца 2020 года.

Специальный представитель Действующего председателя ОБСЕ в Украине и в Трехсторонней контактной группе (ТКГ) посол Хайди Грау призвала стороны прекратить огонь:

«Ситуация с безопасностью в зоне конфликта на востоке Украины остается напряженной. Число нарушений режима прекращения огня на прошлой неделе увеличилось в полтора раза по сравнению с предыдущей. Я призываю подписантов Минских соглашений к дальнейшим действиям по снижению напряжения».

• Определение возможных участков разведения сил;
• Политическая подгруппа обсудила аспекты специального статуса временно неподконтрольных территорий. Договоренности не достигнуто;
• В гуманитарной подгруппе речь шла об одновременном освобождении и обмене удерживаемыми лицами. Как сообщается, сформированные списки должны обсудить уже на следующей встрече;
• В экономической подгруппе обсудили вопросы водоснабжения, выплаты пенсий и возобновление социально-экономических связей через линию соприкосновения. По сообщения пресс-службы офиса президента Украины, на заседании речь также шла о вопросах обеспечения беспрепятственного пересечения КПВВ абитуриентами в рамках вступительной кампании;

Украинская делегация настаивала, чтобы Российская Федерация оказала давление на самопровозглашенные «республики» для обеспечения беспрепятственного доступа СММ ОБСЕ на подконтрольные им территории. Ранее, на других площадках, с аналогичными призывами выступали и представители Германии.  Представители России и самопровозглашённых «республик» обвинили Украину в отсутствии конструктива и срыве переговоров.

Источники: ОБСЕ, пресс-служба офиса Президента Украины, Укринформ , РБК

15 марта в 15:30, за несколько часов до окончания работы контрольно-пропускных пунктов (КПВВ), было объявлено, что пересечение линии разграничения будет осуществляться исключительно по регистрации места жительства. Уже 16 марта пересечь линию разграничения было невозможно! К сожалению, люди, которые зарегистрированы как вынужденно перемещенные лица (ВПЛ), но находились на неподконтрольной территории, не попали домой на подконтрольную правительству территорию. В зимней одежде, без денег, с разными мыслями о работе, о возможности посадить огороды и получить урожай, о лечении, о, о …

Эти люди ищут любую возможность попасть домой, но их не выпускают. Последние три недели получаем просто поток писем с просьбой о помощи с пересечением КПВВ. Вот три примера писем переселенцев.

«… Я прописан на оккупированной территории, но живу и работаю в Запорожье на Запорожстали. Имею справку ВПЛ. Находился в очередном отпуске по месту прописки с 10.03.20 по 22.03.20. Узнал 16 марта об ограничении пропуска через КПВВ. Имея справку переселенца, справку с места работы, ж. д. билеты в оба направления, 18 марта не был пропущен на подконтрольную Украине территорию на КПВВ Марьинка, т. к. я не имею прописки в Запорожье. Все аргументы, что там работа, съемная квартира, документы, автомобиль и личные вещи НЕ убедили пограничников. Сейчас оказался без работы и средств к существованию, жду открытия КПВВ. На предприятии с 22.03.20 нахожусь в отпуске за свой счёт. Не знаю, сколько продлится карантин и как выживать. Правомочны ли действия правительства по отношении к переселенцам? … К. »

«Мы переселенцы, но постоянно проживаем в г. Киев и г. Ирпень. Я онкобольная, имею III группу инвалидности. Есть тому подтверждение: справка МСЭК, выданная Киевским онкодиспансером. С мужем, у которого тоже есть справка с места работы, он там действительно работает в пгт. Ирпень. Приехали 15 марта в Луганск на 1 день и не можем попасть домой обратно. Я должна принимать ежедневно лекарства, уже полтора месяца я их не принимаю, и мое состояние из-за этого существенно ухудшается с каждым днем. Не знаю, долго ли протяну без лекарств и лечения. Здесь его не купишь, да и не за что. Мы остались без средств к существованию… Я обращалась в Луганске в “МИД” “ЛНР”. Они меня вносили и в прошлый раз на пересечение КПВВ, который был 24 апреля в Станице, а Украина не захотела меня пропускать. Я, честно говоря, не поверила тому, что мне сказали в “МИД” “ЛНР”. Но я писала в штаб ООС и получила ответ, сейчас вам скину – Отказано!»

«Я прошу Вашей помощи по пересечению линии размежевания, так как уже 1,5 месяца не могу вернуться домой. Я нахожусь в положении (24 неделя беременности), мне срочно нужно ехать в больницу по месту проживания. На неподконтрольной территории я оказалась так как осуществляла уход за онкобольной бабушкой. Ее выписали 23.04 и были все надежды на то, что КПВВ откроют 24 апреля, но этого не произошло. Мы уже не можем тут находиться, так как заканчиваются средства для существования. Помогите пожалуйста нам!»

А вот обстоятельства людей, которые не могут вернуться домой на неподконтрольную территорию.

«В связи с карантином, я со своей маленькой дочкой, которой два годика, не успела пересечь КПВВ и все это время нахожусь в Курахово почти без средств к существованию. Все деньги уходят на съем квартиры! Прошу вас о помощи в пересечении КПВВ и возвращении домой. Помогите, пожалуйста!».

У одесситки С. 9 мая в Кировске умерла мать, а отец находится в больнице в тяжелом состоянии. Из-за невозможности пересечь контактную линию она не попала на похороны и не может добиться пропуска через КПВВ, чтобы ухаживать за отцом.

«Здравствуйте, я застряла с двумя детьми без средств к существованию, помогите, пожалуйста, попасть домой в Донецк! Прописку имею донецкую, дома своё жильё. Застряла на подконтрольной территории, жить и кормить детей тут не имею больше возможности. Помощи нет ни от кого. У меня двое детей, и пожилая мама с больным сердцем, я сама воспитываю детей, и мы тут без средств к существованию. И дома ещё и проблемы теперь начались, из-за карантина, старшую дочь хотят отчислять из университета, младшую якобы уже отчислили из школы, сказали – придите заберите документы. Какой-то беспредел происходит. Младшая дочь – астматик с аллергическим уклоном, нужны постоянно лекарства, состоим на учете в Донецке у пульмонолога, невропатолога, кардиолога. Нужно было весной снова делать обследование, на которое мы не попали, потому что застряли здесь. Пожалуйста, помогите нам попасть домой!».

Работники Харьковской правозащитной группы позвонили всем, кто к нам обратился до конца апреля, составили структурированный список с обозначением всех обстоятельств и 4 мая передали его Уполномоченному ВРУ по правам человека Людмиле Денисовой, в списке было около 350 фамилий. Через две недели количество людей, застрявших на неконтролируемой территории, уже превысило 700.

Людмила Денисова связалась со штабом Операции объединенных сил (ООС), туда поехал ее представитель, и там готовы пропускать людей через КПВВ. Но проблема осложняется тем, что с противоположной стороны КПВВ также закрыты для пересечения, а также проезд к КПВВ невозможен. Например, молодую женщину О., имеющую инвалидность по онкологическому заболеванию, чье письмо мы привели выше, были готовы пропустить на КПВВ с обеих сторон, но все машины из Луганска в сторону КПВВ в Станице Луганской просто не пропускали.

После сложных переговоров был составлен список из 38 человек из неподконтрольной территории и 35 человек из подконтрольной территории для пересечения КПВВ. 16 мая это все же свершилось. КПВВ в Станице Луганской пересекло 32 человека. Всем сделали тест на коронавирус, тем, кто имел смартфоны, установили мобильное приложение «Дія», который предоставляет возможность следить за поведением человека на самоизоляции, а тех, кто не имел, повезли на обсервацию.

На неподконтрольную территорию через КПВВ прошло 20 человек. 19 мая это процесс продолжился. Есть определенный прогресс, но очень медленный.

Большое спасибо Людмиле Денисовой и работникам ее офиса, а также штабу ООС! Анализ списка на пересечение КПВВ показывает, что его составители руководствовались, прежде всего, медицинскими соображениями: плановые операции, прерванное лечение тяжелобольных и др. Однако возникает вопрос, почему не дать возможность вернуться домой или поехать на учебу и работу более чем 700 внутренним переселенцам, у многих из которых разорваны семьи, уже нет средств на проживание в “Л/ДНР”, есть только зимняя одежда и т.д.? Уже пошел третий месяц их вынужденного пребывания вне дома. Что мешает государственным органам так поступить?

А люди все пишут и звонят…

Евгений Захаров, Глава Харьковской правозащитной группы, Украина

Этот нюанс – почти мелочь, а именно – отсутствие надлежащей связи между органами власти и гражданским обществом в рамках переговорного процесса. Мелочь, из-за которой официальные представители Украины совершают действия, вызывающие массовую негативную реакцию украинцев. Мелочь, из-за который действия правительства подвергаются справедливой критике за непрозрачность и отсутствие подотчетности украинскому народу.

Большинству экспертов понятно, что переговорный процесс может быть эффективным именно в условиях закрытости и минимального публичной огласки. Однако месседжи, которые озвучивают во время переговоров договаривающиеся стороны, наоборот практически всегда не являются продуктом «закрытости». Плацдарм для переговорных диалогов составляют экспертные выводы, анализ общественного мнения, консолидированные решения национальных инициатив, потребности уязвимых групп. Другими словами, плацдарм для международных переговоров – это результат длительных консультаций с общественностью. Именно поэтому для подготовки переговоров нормандского или минского уровня крайне необходимо обеспечить вещь, простую по формулировке, но сложную по механизму – национальные консультации.

Пожалуй, уместно напоминание, что одним из первых публичных обсуждений проблемы приоритетов Украины на переговорах сквозь призму потребностей общества произошло во время экспертного рабочего стола «Повышение роли гражданского общества в переговорных процессах на Донбассе: снижение рисков и улучшение каналов коммуникации с общественностью». Организованный в рамках 2-го Международного Форума «Реинтеграция на Донбассе — улучшение гуманитарной ситуации и укрепление контактов между людьми в регионе конфликта» (2019), этот круглый стол зафиксировал потребности государства в том, чтобы обеспечить участников переговоров практической информацией, широким привлечением медиаторов и представителей уязвимых групп, повышении участия НПО в переговорах.

Дальнейшим развитием стало формирование предложений для правительства Украины от организаций-участниц Международной платформы CivilM+, большинство из которых, к сожалению, остается на стадии рассмотрения. Среди главных предложений — создание независимой группы гражданского консультирования для Минских переговоров по Донбассу.

Впрочем, чтобы поставить процесс консультирования власти с общественностью на рельсы постоянно действующего механизма, следует также обратить внимание на международные рекомендации. Именно поэтому эта публикация посвящена ознакомлению с простым и понятным руководством по проведению национальных консультаций для государств, находящихся в переходном периоде (от войны к миру, от авторитаризма к демократии). Руководство, разработанное структурами ООН еще в 2009 году, доступно ЗДЕСЬ.

УГСПЛ, как член Международной платформы CivilM+, готова строить диалог с органами власти для усиления влияния всех заинтересованных групп населения на результат Минского процесса.

Олег Мартыненко, эксперт УГСПЛ

По состоянию на 31 марта, на востоке Украины зафиксировано 645 случаев заражения коронавирусом на подконтрольной территории. «Министерство здравоохранения» «ЛНР» сообщило лишь об одном случае заражения коронавирусом. В «ДНР», по словам «министра здравоохранения», больных пока нет, «под наблюдением находятся 7.984 человека, из них в больницах — 118 человек, и 7.866 — на домашней самоизоляции».

По предварительным оценкам, около 3,4 миллиона людей на востоке Украины нуждаются в гуманитарной помощи. Управление ООН по координации гуманитарных вопросов (UN OCHA) представило План экстренного реагирования по преодолению пандемии. Документ называет три причины, которые способствуют быстрому распространению вируса в регионах, уже охваченных вооруженным конфликтом: большое количество пожилых людей (36% населения Донецкой и Луганской областей, тогда как средний показатель по стране – 23%), большие потоки людей через линию соприкосновения и ухудшение состояния здравоохранения как кумулятивный эффект вооруженного конфликта.

О готовности к пандемии медицинских учреждений в Луганской области читайте в докладе Восток SOS. Среди ключевых выявленных проблем: критическая нехватка медперсонала, незнание алгоритма действий, нехватка средств индивидуальной защиты, реанимационного и диагностического оборудования.

О ситуации в Донецкой области написал Игорь Мичник, руководитель ресурсного центра DRA «Друкарня» в Славянске, проведя несколько мартовских дней в больнице Константиновке: «Если в Украине будет такое же количество инфицированных как в Германии, то Украина — и особенно ее восточные регионы, где идет война — снова предстанут перед гуманитарной катастрофой».

Боевые действия, которые продолжаются, усугубляют ситуацию. Мониторинговая миссия ООН по правам человека призвала все стороны, участвующие в военных действиях на востоке Украины, прекратить боевые действия в связи с распространением COVID-19.

Не допустить гуманитарной катастрофы призвал и Глава МИД Германии Хайко Маас. «Этот кризис должен все нас побудить к поиску быстрого разрешения конфликта. Именно сейчас нам нужен прогресс в выполнении решений Нормандского саммита в Париже и Минских договоренностей».

Люди в местах лишениях свободы – одни из самых уязвимых в условиях пандемии. Более 100 общественных организаций из разных стран выступили с совместным заявлением «О ситуации с COVID-19 в закрытых тюрьмах в оккупированном Россией Крыму и подконтрольной России части Донбасса».

«Восточноукраинский центр гражданских инициатив» подготовил материал о перспективах лечения людей, находящихся в плену ОРДЛО, в случае заражения их COVID-19.

Контрольно-пропускные пункты закрыты. Проехать можно тем, кто зарегистрирован («прописан») на стороне следования или в экстренных случаях. Разъяснение Государственной пограничной службы Украины. Кроме того, 27 марта был ограничен въезд в зону проведения Операции объединенных сил.

21 марта контрольно-пропускные пункты закрыла самопровозглашенная «Донецкая народная республика». «Меня не пустили домой»: жители востока Украины рассказывают о влиянии закрытия КПВВ на их жизни.

27 марта Российская Федерация закрыла свою сухопутную границу, сделав исключение для ряда категорий граждан, в том числе, для «граждан Российской Федерации, постоянно проживающих на территориях отдельных районов Донецкой и Луганской областей Украины, при наличии паспорта гражданина Российской Федерации».

17 марта Верховная Рада Украины приняла закон, который, среди прочего, отменил на время карантина обязательную верификация внутренне-перемещенных лиц для получения пенсий. БФ «Право на защиту» подготовил анализ изменений в украинском законодательстве в связи с распространением COVID-19.

Что происходит на неподконтрольных территориях, рассказывает «Громадське» – “За линией неизвестности. Что происходит во время пандемии в «Л/ДНР» и в оккупированном Крыму”. А «Радио Свобода»/«Донбасс Реалии» ведут живой блог о ситуации, связанной с пандемией в Донецке и Луганске.

В интервью «Радио Свобода» военный эксперт Олег Жданов размышляет о возможном влиянии пандемии COVID-19 на войну на Донбассе.

На политическом уровне Украина работает над тем, чтобы не допустить использования ситуации с пандемий для снятий санкций с России. Из интервью Министра иностранных дел Украины Дмитрия Кулебы, опубликованного на «Европейской правде» 30 марта: «Они [Россия – ред.] заходят издалека и предлагают из гуманитарных соображений отказаться от тех санкций, которые мешают бороться с коронавирусом. Пока о снятии санкций, принятых в ответ на российскую агрессию против Украины, они прямо не говорят. Но мы прекрасно понимаем логику их действий. Мы работаем, чтобы не допустить этого сценария. И сказать, что кто-то в Европе не понимает их стратегии, у меня язык не повернется». Неофициальный перевод части интервью на русский язык на сайте CivilM+.

Своим мнением о «войне за отмену санкций» поделился директор Дипломатической академии имени Геннадия Удовенко при МИД Украины Сергей Корсунский.

Самопровозглашенные власти на неподконтрольных территориях используют меры по борьбе с пандемией как причину недопуска патрулей СММ ОБСЕ. Украинские дипломаты уже выступили по этому поводу с протестными заявлениями и призывами к международным партнерам «давить на Российскую Федерацию». 25 марта Европейский Союз опубликовал заявление и призвал Россию разблокировать доступ ОБСЕ на оккупированные части Донбасса.

Немецкий политик Мануэль Сарразин, уполномоченный по делам восточноевропейской политики фракции Зеленых, депутат Бундестага заявил: «исключительная международная ситуация в связи с пандемией коронавируса не должна привести к тому, что Россия сможет в одностороннем порядке реализовать свои стратегические цели в Украине». Неофициальный перевод заявления опубликован на сайте CivilM+.  

Читайте полную версию бюллетеня по ссылке.

В новом правительстве за их реинтеграцию отвечает Алексей Резников, в должности вице-премьер-министра и главы соответствующего министерства. Он также представляет Украину в политической подгруппе ТКГ в Минске.

В интервью РБК-Украина Резников рассказал о переговорах с боевиками, помощи ОРДЛО для борьбы с коронавирусом, будущем антироссийских санкций и планах на возвращение Крыма.

Авторы: Владислав Красинский, Милан Лелич

— Давайте начнем с актуального вопроса, учитывая сложившуюся ситуацию. Проходило ли правительство и президент проверку на коронавирус?

— Точно не могу вам ответить проходил ли кто-то из Офиса президента, включая самого президента. Вопрос не ко мне. Лично я не проходил. Если бы у меня была возможность обеспечить тестами всех граждан Украины, как на подконтрольных, так и на временно неподконтрольных территориях, и оставалось на один тест больше, чем нужно, то я бы сказал: окей, я себя тоже протестирую.

В первую очередь тестировать нужно тех, кто имеет признаки заболевания. Если у тебя нет симптомов, то не надо расходовать дорогие на сегодня тесты, которых не хватает во всем мире. Сейчас мы как члены правительства не имеем права болеть. Видимо организм эту установку принял и я вот работаю, пока никаких признаков любых заболеваний, слава богу, нет.

— Вы сказали, что при возможности обеспечили бы тестами и неподконтрольные территории. Есть ли в ОРДЛО и Крыму такие тесты?

— Нет, у них нет таких тестов. Оккупационные власти скрывают реальную картину от внешнего мира и от граждан, проживающих на этих территориях. Они действуют по старой советской методике: когда бахнул Чернобыль, то тоже скрывали от людей, правду все узнали позже, что привело к тому, что многие пострадали от радиации.

По разным источникам, в том числе от неравнодушных граждан, которые там проживают, мы знаем, что даже если происходит случай заболевания или смерти, они это называют «А(H1N1) свин». То есть якобы свинной грипп, но с летальным исходом.

Мы не знаем какая там ситуация с эпидемией на самом деле, но есть факт перекрытия границы между ОРДО и ОРЛО. Они сами понимают, что нужно закрываться даже между собой, вопрос: вовремя ли.

— Но с Россией граница открыта. Мы как-то будем реагировать на то, что Россия для всех людей, которые там проживают, открыла границу?

— На самом деле мы сейчас ждем подтверждения, насколько эта информация правдива. По нашему ощущению она носит пропагандистский характер. Потому что, по другим источникам, выезд и въезд ограничен.

Для граждан Российской Федерации, имеющих постоянное место проживания в России, проезд открыт для того, чтобы они могли вернуться в места своего обитания. Но «обилеченные» паспортизацией граждане Украины, по нашей информации, не могут въехать туда.

На сегодняшний день оккупационные власти всячески ограничивают выезд своих «госслужащих». Для того, чтобы выехать в Россию, нужна объективная веская причина с разрешения начальства. На самом деле проезд ограничен. Это только рассказы, что все открыто, а ограничивает их свободы Украина. Нет, они принимают такие же ограничительные меры, но несколько позже.

— Если население на временно неподконтрольных территориях не имеет даже тестов, не говоря уже о плачевном состоянии системы здравоохранения, будет ли Украина пытаться им помочь или, чтобы не создавать юридического прецедента, – просить об этом международные гуманитарные организации?

— Безусловно, мы своих граждан не бросаем и будем о них заботиться. Потому что, согласно Конституции, каждый гражданин Украины подлежит защите. Наша задача обеспечить всех граждан Украины тестами, защитными масками, медицинской помощью – всем, что необходимо. В том числе, конечно, и наших граждан, которые проживают на временно оккупированной территории.

Каким образом это сделать технически? Мы будем предлагать гуманитарные конвои, будем просить Международный комитет Красного Креста, гуманитарные миссии ООН – это сделать.

— Получилась странная ситуация с закрытием КПВВ. Приказ командующего ООС вышел в воскресенье утром и вечером линия разграничения уже закрылась. Многие не успели выехать и вернуться домой. Почему об этом сообщили хотя бы не за трое суток?

— Правительство, к сожалению, вынуждено принимать быстрые и резкие меры по спасению десятков миллионов граждан Украины, которые проживают здесь на постоянной основе. Сейчас время быстрых решений, да, непопулярных, неудобных. Но это тот случай, когда, возможно, пострадают интересы нескольких человек в интересах жизни и здоровья десятков миллионов.

Конкуренцию с правом на свободу перемещения однозначно выигрывает право на здоровье и жизнь. Президент Украины порядка двух недель назад публично попросил украинцев вернуться домой: серьезная беда постучалась в дверь не Украины, а планеты Земля, мы всем поможем, возвращайтесь.

Когда мы резко закрыли КПВВ, то на следующие же сутки внесли правки, предусмотрев возможность пересечения КПВВ в случае гуманитарной ситуации: командование ООС и начальство погранслужбы могут принять решение и в индивидуальном порядке пропустить. По КПВВ в Херсонской области такие решения принимаются погранслужбой с уведомлением Минреинтеграции.

У нас были случаи, когда писали общественные правозащитные организации по людям, которые не могут въехать: у кого-то стоял вопрос срочного лечения, у кого-то воссоединение семьи, ребенок не зарегистрирован, а мама зарегистрирована – на месте все это решалось. Калитка захлопнулась быстро, но возможность открыть ее в конкретном случае и была, и есть.

— Как изменилась в связи с карантином работа ТКГ в Минске и можно ли говорить, что за три дня работы подгрупп мы достигли каких-то существенных результатов? Например, о Консультационном совете?

— Изменилась только техническая составляющая: все происходит по видеосвязи.

Любителям зрады могу сразу сказать, что никаких решений и подписей в эти дни не было. Во-первых, в силу того, что немецкая и французская сторона продолжают работать и думают. Напомню важный момент, о котором многие забывают: ТКГ – это детище «нормандского формата».

Даже если ТКГ предварительно зафиксировала идею о создании Консультативного совета, то четко сказано, что финальное решение и подписание возможно только после согласия с этим немецкой и французской сторон. Они должны не просто одобрить, но еще и делегировать туда своих представителей в качестве участников-наблюдателей.

Этим шагом мы уже корректируем минский процесс, который Россия так не хотела менять, ссылаясь на то, что «так было подписано». Было подписано, хорошо, но сейчас пришло время модернизации. И этим шагом – согласием на Консультативный совет, Россия признает то, что можно менять Минские соглашения.

— Это согласование может пройти в телефонном или онлайн режиме, с участием госпожи Меркель и господина Макрона? Или для этого обязателен очередной саммит или встреча?

— Хороший вопрос. Я думаю, что для этого, как минимум, должны будут договориться политические советники. Если лидеры скажут «окей», то МИД каждой страны может уполномочить советников согласовать это решение. Как это оформят, я пока не знаю.

Плюс помним, что должна быть реакция ОБСЕ как органа. Госпожа Грау точно так же направила эту идею и тоже будет озвучена позиция ОБСЕ по этому поводу. Мы с вами все это сможем увидеть и услышать. И только в случае их подтверждения ТКГ сможет создать Консультативный совет в рамках политической подгруппы.

Россия и в этом случае пытается сыграть в игру «мы тут мимо проходили, случайно зашли, мы посредники». Но это не работает. Мы постоянно нашим соседям напоминаем, что они сторона конфликта. Сейчас в общении с ними мы используем резолюцию ПАСЕ от 30 января, где Россия в очередной раз признана участником Минских соглашений и обязана вывести свои войска с территории Украины.

Признана не наблюдателем, не приглашенной стороной. Именно участником. Напомню, их всего три: две стороны международного военного конфликта – Россия и Украина, и, по сути медиатор, ОБСЕ.

— Правительство продлило карантин на 30 дней, также прекращено авиасообщение. Как вы говорили, создание Консультативного совета может быть подписано лишь вживую. Правильно ли утверждать, что, как минимум на месяц, этот вопрос отложен?

— Начнем с того, что ж это в конце концов-то было подписано 11 марта. Много шума из ничего. Во-первых, был парафирован всего лишь протокол. Во-вторых, эти фамилии (или фамилии Захарченко и Плотницкого) присутствовали в Минских соглашениях всегда, с 2014 года.

Поэтому мне кажется, важнее определиться, как создавать Консультативный совет, кто в нем будет представителями и как они будут отбираться. Вопрос оформления – это вопрос технический на мой взгляд.

— То есть карантин эти процессы не останавливает?

— Карантин точно не останавливает обсуждения и дискуссию. А, может быть, действительно «нормандский формат» скажет: а давайте мы сделаем все на нашем уровне. Или давайте дождемся Нормандского саммита и уже там создадим этот совет.

— Мне доводилось слышать от видных представителей властной команды, что если украинское общество будет выступать резко против создания такого Консультативного совета, то этот вопрос закрывается, и мы переходим к следующей странице переговоров. Политические акции и выступления гражданского общества – это достаточно яркое проявление того, что общество этого не хочет? Или процесс будет продолжаться?

— Что значит «украинское общество против»? Выступления оппозиционных политических сил – это и есть все украинское общество? Это очень тонкая грань.

Как я уже сказал, окончательное решение будет приниматься высшим политическим руководством страны и оно будет брать на себя ответственность за это. Так делало руководство страны в 2014 году, принимая решение о вхождении в минский процесс. Это был очень ответственный и сложный шаг. Тогда им было не позавидовать. Но они решились на это, спасая человеческие жизни, жизни наших девчат и ребят, которых коллаборанты вместе с русскими военными убивали на Донбассе.

Им это тоже не нравилось – принимать решение о вхождении в минский процесс, в котором присутствуют представители временно неподконтрольных Украине территорий, только с завуалированным статусом – «приглашенные». И я понимаю, насколько это было сложно и важно сделать, с холодной головой.

— Под Минскими соглашениями указаны граждане Захарченко и Плотницкий без регалий, только фамилия с инициалами. А под протоколом от 11 марта в Минске стоят подписи «полномочных представителей» ОРДО и ОРЛО. Кто такие «полномочные представители» и кто их уполномочил подписывать такие документы?

— В тексте Минских соглашений с самого начала фигурируют Украина, Россия и представители ОРДЛО – украинских территорий, оккупированных Россией. В 2014 подписи поставили представители Украины, России и якобы персонажи «ноунэйм». Вопрос – кто же эти граждане, мимо проходившие? Именно представители ОРДЛО, кандидатуры которых выбраны в Кремле. И эти кремлевские ставленники должны представлять наши, украинские земли? Не думаю.

— Вопрос в «согласии» с тем, что они полномочные представители. На этой же бумаге свою визу «Согласен» поставил Андрей Ермак. Он же видел, что он подписывает?

— Как в тексте написано?

— «Полномочный представитель отдельных районов Донецкой области Н.Ю. Никанорова», рядом подпись. И на этой же бумаге стоят визы Козака и Ермака.

— Так вот, Козак и Ермак ставили свои подписи, парафируя текст документа, а не свое согласие с тем, что там кто-то потом себя после этого подписал.

Вторая вещь – «граждане Плотницкий и Захарченко». Вы искренне верите, что в минский процесс с присутствием четырех глав государств могли случайно забрести какие-то граждане и случайно поставить свои подписи на документах? Как бы они себя не хотели назвать, суть от этого не меняется.

— Конечно, не верю. Но вы как юрист прекрасно знаете, чего стоит слово, записанное на бумаге и скрепленное подписями. Потому очень не зря под Минскими соглашениями стоят только фамилии Захарченко и Плотницкого – чтобы какими-то «должностями» не предоставить им субъектность.

— Почему они там вдруг появились? Как кто? С какого перепуга они там появились?

— Пользуясь терминологией ОБСЕ – как «приглашенные».

— Вот Никанорова и Дейнего – точно такие же «приглашенные» в минском процессе на сегодняшний день. В нашей ментальности мы смешиваем два понятия, и я сам раньше так делал. Для меня «ДНР»/»ЛНР» и ОРДЛО было одним и тем же, а это не так.

— ОРДЛО – это территория, а «ДНР»/»ЛНР» – самопровозглашенные и непризнанные псевдореспублики.

— Абсолютно верно. Мы их не признаем, их даже Россия не признает. Когда мы говорим ОРДЛО, у нас сразу же какая-то негативная коннотация, хотя это всего-навсего аббревиатура временного названия временно оккупированных Россией территорий Украины.

— И все же я не получил конкретного ответа: если есть бумага, подписанная вторым президентом Украины Кучмой, подписанная Никаноровой и Дейнего, то не предоставляем ли мы юридическую субъектность этим людям? Не получается ли так, что мы сами же подтверждаем их полномочия?

— Если мы подтвердили полномочия Захарченко и Плотницкому в 2014 году, позволив им подписаться под Минскими соглашениями наряду с полномочными представителями Украины, России и ОБСЕ, то ничего более мы не сделали и сейчас. Украинская сторона в минском процессе сейчас не пошла дальше, чем украинская сторона в 2014 году – субъектность непризнанных республик не появляется от этого.

Я всегда задавал вопрос, кто такие «представители отдельных районов Донецкой и Луганской областей», упомянутые в трех пунктах Комплекса мер (вторых минских соглашений, – ред.)? Эти три случая, где речь о том, что надо проводить консультации или согласовывать некоторые вопросы с представителями ОРДЛО.

Те, кто приезжает в Минск, считают, что это они. В этом и суть появления идеи с Консультативным советом. Комплекс мер обязывает Украину проводить эти консультации и согласования, такова позиция в том числе и наших европейских партнеров. Возникает вопрос: с кем эти консультации проводить?

Есть люди, проживающие на подконтрольных и на неподконтрольных территориях. И монополия тех, кто приезжает в Минск с неподконтрольной территории, длится шесть лет. Я спрашивал об этом представителей ОБСЕ: а почему вы не приглашаете тех выходцев с Донбасса, кто живет на подконтрольной части? Я вам назову пару фамилий, вы можете их пригласить?

Они скромно опускали глаза и предлагали мне привезти этих людей в качестве экспертов. Я-то могу привезти, но экспертов правильно привозить именно в качестве экспертов. Это ставило в тупик уважаемую посредническую организацию. Потому пришлось генерировать идею, как им помочь с этой ситуацией.

С какого перепугу там присутствуют только те, кто проживает на неподконтрольной части, да и еще инфицированные российской пропагандой? А мы считаем, что там должны присутствовать и те, кто проживает на подконтрольной части, патриоты Украины, выходцы из этих же районов, которые имеют право отстаивать свои интересы.

— Вы говорили, что с той стороны должны быть не боевики, не террористы и не какие-то их «чиновники», а представители гражданского общества. Вы считаете, что на территории ОРДЛО существует хотя бы подобие хоть какого-то гражданского общества?

— Я реалист и прекрасно понимаю, что вероятность того, что с той стороны к нам приедут люди, которые попали под влияние пропаганды оккупационной власти, составляет, наверное, 99,9%, если не все 100%. Но не в этом же дело. Они и так ездят, сегодня присутствуют в минском процессе.

Никанорова и Дейнего – в ТКГ в качестве приглашенных. Еще по одному представителю от ОРДО и ОРЛО в каждой из четырех подгрупп. Итого, уже 10 человек. С украинской стороны: Леонид Данилович и еще четыре человека в каждой подгруппе, итого – пять. Еще есть пять россиян. Итоговое соотношение: пятнадцать против пятерых. Это нормально? Нет.

Я считаю, справедливой была бы пропорция 15 на 15. Это было бы идеально. Вот вы говорите, что украинское общество против, в виде оппозиционных политических сил…

— И также части фракции «Слуги народа».

— Вы о тех 40 депутатах, которые подписали обращение? Это нормально. Украинское общество имеет разнополярные мнения. Наша задача научиться слышать друг друга, принимать аргументы.

К сожалению, даже некоторые политики, спасибо им от всех нас за их вложенную душу и силы, которые шесть лет были участниками минских переговоров, подверглись этой эмоциональной волне «зрады». А ведь они вынуждены были эти шесть лет вести переговоры с боевиками, от этого зависели жизни наших ребят на фронте, тех, кто попал в плен. Я отдаю отчет в том, что я сейчас говорю.

Нельзя было бы организовать обмен граждан Украины, не ведя переговоры с боевиками. Нельзя было заниматься разведением и подписывать рамочное соглашение по определению трех точек разведения в 2016 году, не ведя переговоры с боевиками.

Нельзя было создавать СЦКК, где с той стороны присутствуют российские офицеры и всякие «полевые командиры» или как они там себя называют. Нельзя не вести переговоры с боевиками, которые находятся под управлением российских кукловодов, по социально-гуманитарным вопросам.

Нельзя говорить, что этого не существовало. А сейчас некоторые представители этой политической силы, лично участвовавшие в этих переговорах по всем указанным направлениям, рассказывают, что все плохо, субъективизация случилась, санкции снимут и все пропало.

Санкции как раз находятся под угрозой из-за заявлений типа «мы подписали, но выполнять не собирались». При этом действуют эти санкции благодаря тому, что Украина ведь как раз и выполняет Минские соглашения, в отличие от России.

— Кто может войти в Консультативный совет с украинской стороны?

— Вот на этом и надо концентрироваться!

Начнем с того, что Консультативный совет не может и не будет принимать никаких решений обязательного характера. Он нужен для того, чтобы выполнить три пункта Комплекса мер о «согласовании и консультации с представителями отдельных районов».

Тогда ОРДЛО сразу приобретает как минимум нейтральную, а не негативную коннотацию. Потому что граждане, которые оттуда приехали на подконтрольную территорию – они тоже представители ОРДЛО.

Консультативный совет – это часть политической подгруппы, которая является рабочим органом Трехсторонней контактной группы. Слово «контактной» имеет очень важное значение. Эта группа не принимает политических или юридических решений, она не может закончить войну или принять закон, она может о чем-то договориться, а дальше уже официальные структуры это реализовывают или нет.

Механизм отбора с нашей стороны пока не определен. Мы хотим такой механизм, чтобы он был зеркален и для той стороны. Насколько они будут с этим химичить – это уже другое дело. Если они привозят боевика, то украинская делегация говорит «до свидания, все свободны». Разговора не будет. У них там сейчас «зрады» по этому поводу больше чем у нас, я это точно знаю из своих источников.

Механизм должен быть таким, чтобы у общества не было сомнений в порядочности и патриотичности тех, кого туда отберут.

— В 2014 году власть уже полагалась на авторитет Сергея Таруты и Рината Ахметова на Донбассе, но это ни к чему не привело. Почему вы считаете, что авторитетные люди в консультационном совете помогут сейчас?

— Мы говорим немного о разных авторитетах. Тарута и Ахметов – это люди, которые были крупными работодателями там. Тогда цель была убрать конфликт как таковой, чтобы шахтер не поменял кирку на автомат.

Сейчас речь о том, чтобы проукраинские представители ОРДЛО, вынужденные оставить свои дома на Донбассе из-за войны с Россией, могли проявлять свою позицию и участвовать в консультациях, которые предписаны в Комплексе мер. Наша задача – обратить минский процесс в пользу Украине.

— Почему Украина в последние месяцы так пытается форсировать события в политическом плане, если у нас на фронте ситуация точно такая же как была год-два-три назад, война продолжается, и в целом никакого прогресса не наблюдается, кроме двух обменов?

— Почему команда, которая занимается минским процессом, так спешит? Примерно с 2016 года минский процесс «замерз». Ничего не происходило. Он был разблокирован с приходом новой команды, произошла замена с украинской стороны.

С той стороны ничего не поменялось. Это как эпоха «застоя» советских времен. Потом случилась перестройка, которая всколыхнула этот застой. В Минске был застой, свежая вода не текла, все тиной покрылось. Этому есть объяснение – Минские соглашения писались из расчета, что долгой войны не будет. Вы вспомните, какие даты в них прописаны: 2014 год, начало 2015 года, это все уже давно миновало.

Не произошло чуда, на которое рассчитывала в том числе украинская сторона, когда подписывала эти соглашения. Не произошло, обманули, не сложилось. Но Украина не приняла решения выйти из Минска, понимая, что Минск становится фактором санкционного давления на агрессора.

Мы же помним, что секторальные санкции – это отдельно Крым, отдельно MH17, отдельно Донбасс. Безусловно, выход из Минска предполагал бы риски возможного снятия этих санкций. Ми ведь понимаем, что в Европе от санкций устали, в том числе и от нас с вами.

Наша задача – любыми усилиями не дать повода и шанса тем политическим силам и бизнес-отраслям, которые давят на политическое руководство Европы, снять санкции против агрессора. Поэтому сегодня действовать быстро – это оживит минский процесс и сделает его эффективным.

— Дедлайн в год, о котором президент говорил в интервью The Guardian, – это реальный срок, от которого вы отталкиваетесь в вашей работе? То есть надо спешить, а если не успеете до декабря добиться прогресса, значит, все? Или дедлайн можно подвинуть?

— Даже в последнем пункте текста минских соглашений используется слово «интенсификация». Там говорится, что ТКГ может создавать для этого рабочие группы. И, по сути, идея и целесообразность создания Консультативного совета – это как раз один из способов интенсификации работы ТКГ и, соответственно, минского процесса.

Сами соглашения, о чем я постоянно говорю, нужно пересматривать, 2014-2015 годы миновали, и эти соглашения нужно переписывать как минимум в этой части. Правда, это вздергивает моих визави с той стороны.

Поэтому если у страны в принципе есть шанс в рамках Минска получить позитив – надо это попробовать сделать. Но это не может длиться вечно. С 2014 по 2016 год были попытки – не удалось и оно замерло. И из Минска не выходим, но ничего не происходит. Сегодня есть позитив хотя бы в той части, что состоялся обмен.

Второй позитив – есть три гуманитарных точки, которые обеспечили сегодня нормальную жизнь украинцам, проживающим, как на неподконтрольной, так и на подконтрольной территории. Они уже начинают жить.

Поэтому надо действовать быстро и делать то, что приносит успех. Если мы назад привозим восемьдесят человек, пятьдесят, семнадцать – позитив? Да, позитив.

Если мы через каждое назойливое требование добиваемся прекращения огня, возможности миссии ОБСЕ верифицировать, возможности допуска миссии Красного Креста в места содержания лиц, чего они раньше не могли делать – разве это плохо? Мы добились, что МККК с 11 марта должно получить безоговорочный допуск.

Каждая спасенная жизнь – это что, плохо? Там люди в аду сидят. Их пытают там. Те, кого привезли оттуда, об этом расскажут. Для них каждые сутки-трое – это ад. Если мы можем их из этого ада вырвать быстрыми движениями – мы это и делаем.

Но озвученный год – это время, за которое нужно понять, сработает или нужно принимать принципиально другую стратегию, как нам быть с временно оккупированными территориями.

— Эта интенсификация, разрушение этого застоя, о котором вы говорите – вызвано давлением наших западных партнеров или это исходит изнутри Украины и это политическая воля нынешней властной команды?

— Это – решение команды, занимающейся этим процессом. Потому что наши европейские партнеры неспешны, у них спокойная ментальность.

— То есть нас не торопят?

— Они должны понимать, что мы выполняем наши обязательства и выглядим хотя бы приличнее, чем российская сторона.

— Давайте зафиксируем. То есть этот год, о котором господин Зеленский сказал в интервью The Guardian – это на самом деле растяжимое понятие?

— Нет. Почему растяжимое?

— Хорошо. Если в декабре мы не придем к конкретному результату в Минске, что будет дальше?

— Честно? У меня нет сейчас ответа на этот вопрос, потому что мы, в том числе, и над этим работаем.

Когда президент Зеленский пригласил меня на беседу, это было еще при премьере Гончаруке, с идеей, чтобы я возглавил министерство по вопросам реинтеграции, я попросил озвучить ожидания от меня.

В том числе мне было сказано: никто не держит фокус сегодня по оккупированным территориям, прилегающим территориям, временно перемещенным лицам и по реальной реинтеграции временно оккупированных земель назад в страну. Сейчас мы говорим не о Минобороны, это не их задачи. В правительстве нет такого органа и такого человека.

Ожидалось, что появится такой человек и структура. Но самое главное – это написание программы и сценария развития событий – а их может быть несколько, что будет завтра. И что будет, когда мы освободим эти территории. Например, через полгода. Это идеальный сценарий – чтобы провести там выборы осенью 2020 года. Или, условно говоря, через год, или через пять, или, как в Германии через 45 лет.

То есть вариантов развития событий может быть три-четыре – как мы ведем себя по отношению к оккупированным территориям, к нашему населению, проживающему там. Когда президент озвучил мне эти ожидания, что я эти варианты должен буду продумать и описать – это означает, что он прекрасно отдает себе отчет в том, что быстрый вариант один из нескольких и не самый вероятный.

— Вы говорите о том, что разрабатываете планы. Все то, что мы обсуждаем касательно происходящего в Минске – по сути вопрос политической реинтеграции. Есть ли варианты и разработан ли план экономической реинтеграции? Допустим, снятие экономической блокады или подобные шаги?

— Конечно, министерство должно просчитать все варианты, чтобы реинтеграция произошла невоенным путем, или план на тот случай, если военный путь вдруг окажется успешным.

Для меня огромный кусок работы – это переходное правосудие. Начиная от амнистии и заканчивая запуском работы системы судов, правоохранительных органов, возмещения нанесенного ущерба юридическим и физическим лицам. Как человеку получить возмещение, если у него, условно говоря, «отжали» парикмахерскую. Кто несет ответственность, а кто не несет. Кто может быть прощен, а кто не может быть.

Все это за один день не сделать. И это огромный пласт работы, которым в том числе будет заниматься наше министерство.

— То есть пока конкретного плана по экономической реинтеграции нет?

— Буду честен, конкретного плана работы министерства по всем видам реинтеграции – экономической, политической, промышленной – в данный момент нет, но мы сейчас этим занимаемся. Мы сейчас с командой это выписываем.

У нас есть идеи, есть наработки. Сейчас озвучивать вам конкретный план будет неправильно, потому что это будут вырванные из контекста вещи. А мы хотим, чтобы они были взаимосвязанные. Часть наших планов мы уже внесли премьер-министру. Надеемся, что наши наработки войдут в программу правительства.

— Возвращаясь к Консультативному совету. Под этим всем не смогут ли все эти силы в Европе, выступающие за налаживание отношений с Россией, сказать: смотрите, у украинцев хорошо получается диалог с ОРДЛО, пусть они сами этим занимаются, а мы перестанем вмешиваться в их проблемы, ведь у нас самих хлопот немерено. И не получится ли так, что нас просто оставят и вздохнут с очень глубоким облегчением?

— Вопрос очень правильный. Этот вопрос мы также обсуждаем в нашей команде. Такой риск есть. Мы полагаем, что такие попытки уже ведутся. Общаясь с участниками Н-3 (участники нормандского формата без России, – ред.), мне кажется, они пока сдавать Украину не намерены.

Но если мы начнем вести себя недоговороспособно, не соблюдать договоренности – это может привести к тому, что они проиграют в своей внутренней борьбе. Причем, когда Россия нарушает свои договоренности, это никого не удивляет.

Сегодня есть политики, которые заявляют, что Минские соглашения можно или не нужно вообще не исполнять. И это сегодня угрожает снятием санкций. Нам говорят: санкции снимут, потому что мы вступили в мирные переговоры и при этом – Минск не исполняется, давайте из него выйдем.

На саммите в Париже все согласились, что Минск является базовой платформой для мирного урегулирования. Мы это называем международный военный конфликт.

Российская сторона играется в игру «мы тут вообще посредники». У них есть штамп, они его постоянно пытаются в документы всунуть, – «внутренний конфликт на Юго-Востоке Украины». Мы это, естественно, всегда вычеркиваем, и рекомендуем прочесть январскую резолюцию ПАСЕ, где Россия в очередной раз признана участником Минских соглашений, а не наблюдателем, и обязана вывести свои войска с территории Украины.

Они каждую сессию спрашивают: «Будет ли Украина включать особый статус в Конституцию?». Мы всегда говорим, что нет, никогда, не обязаны, не будем, забудьте. Каждый раз им рекомендую поднять их личные заметки с прошлых встреч с нашим однозначно отрицательным ответом на этот вопрос.

Но риски есть. Украина – сама себе союзник. И мы сами же для себя – главный оппонент, когда внутри устраиваем раздор просто ради политического словца. И получим 1918 год.

— Как Украина планирует актуализировать вопрос Крыма на международной арене? Есть ли у нас реальные перспективы возвращения контроля над полуостровом?

— Когда я был у президента на собеседовании, я ему сказал: когда мы говорим о министерстве ТОТ, давайте сразу слово «реинтеграция» использовать в нашем лексиконе. «Оккупированные территории» – возможно, мы как-то это сменим. И я сразу уточнил: «Мы говорим о части оккупированного Донбасса или о Крыме тоже?» На что получил однозначный ответ: «Конечно же и Крым тоже».

Поэтому мы о Крыме не забываем. Крым – это другой трек и с точки зрения переговоров, и модели реинтеграции, более сложной. И над этим мы тоже думаем. Главная концепция реинтеграции будет похожа. Мы сможем реинтегрировать, вернуть через умы, через сердца только построением лучшей жизни на территории континентальной Украины.

— Вы думаете эта схема работает, имея живой пример Северной и Южной Кореи с огромной разницей в уровне жизни?

— Хороший пример в качестве контраргумента. Мы его тоже разбирали. Давно это сложилось, и информационно Северная Корея и Южная Корея разорваны в стократ. Помню, получил сообщение во время Чемпионата мира в 2014 году в Бразилии, хотя я не футбольный фанат, что в Северной Корее ходит информация, что они в финале выиграли. Даже видео с «победой» крутили.

Но Крым так не закрыт информационно и они уже его не закроют. Они же видят и знают, что происходит, поэтому здесь у них шансов полной информационной изоляции полуострова – ноль.

Даже человеческого противостояния с одной и другой стороны, когда погибли близкие – нет. В этой части, как ни странно, реинтеграция произойдет легче.

— Можно ли в ближайшей перспективе ждать каких-то новостей по поводу обмена удерживаемыми лицами?

— Сегодня я очень жду от коллеги Геннадия Ивановича (Кузнецова, – ред.), который представляет Украину в гуманитарной подгруппе, хороших новостей.

У него есть точные списки, подготовленные. Тут вопрос, подтвердит ли та сторона, очень надеемся. Мое ощущение, что это возможно. Обмен это наиболее вероятный элемент Минского процесса, если этому не помешает наша внутренняя здесь история.

— Какая перспектива: недели или месяцы?

— Нет, смотрите, если договорятся, то дальше уже вопрос реализации. Тем более, что есть уже позитивный опыт несколько раз.

— Есть ли смысл называть сейчас хоть какие-то предположительные сроки Нормандского саммита?

— Думаю, что это будет очень зависеть от личного восприятия каждым из лидеров своей безопасности. Даже если кто-то из лидеров будет говорить, что он готов, то его служба скажет: секундочку, вы же лидер нации, нельзя подвергаться рискам.

Плюс в формате, который был в Париже, одновременно находилось вместе с делегациями и журналистами около полутысячи человек. В нынешних условиях это нереально.

Общаться по видеосвязи, как мы с вами? Не знаю, тот ли это вариант для лидеров. Хотя в современных условиях все возможно. Президент Зеленский готов будет лететь хоть в Париж, хоть в Берлин – у меня в этом сомнений нет. Важно, чтобы и другие лидеры были к этому готовы.

Источник: РБК-Украина